«Те слова, которые появились в первую волну, уже практически забыты. Слова, связанные с болезнью, с социальными явлениями, отчасти с коммуникациями, скорее прижились. Это, например, слово «зумиться» в разговорном языке.

Когда пандемия пройдет или перестанет играть такую роль, как сегодня, я думаю, что все эти слова потеряют частотность и опять уйдут в узко профессиональную сферу. Мне кажется, что это естественная вещь. Но, как я уже сказал, есть шанс остаться у таких слов как «зум» и «зумиться», потому что это явление должно пережить пандемию. Очевидным образом этот способ общения будет занимать гораздо большее место в нашей коммуникации, чем до пандемии. Мы не откажемся от удобств. За два года общество привыкло к этому способу общения, и в каких-то типах коммуникации это гораздо удобнее. 

Мне кажется, что совершенно естественная вещь. Когда явление сверхважно, то становятся частотными слова, существовавшие в языке. А когда явление исчезает или по крайней мере становится не столь важным, то и слова «уходят на дно». 

В данном случае они либо просто потеряют частотность, как слово «карантин» и «вакцины», либо уйдут в профессиональную сферу. Например, название болезни «ковид». Если ковида не будет среди нас, то и слово нам не понадобится. Но для врачей оно сохранит актуальность, хотя бы для описания вот этой исторической кухни».

Максим Кронгауз, лингвист, профессор НИУ ВШЭ, в интервью Русской службе новостей ООН